Достижения курдов являются настолько большими, что они могут определить будущее Ближнего и Среднего Востока. Но их раскалывают внутренние противоречия, а их стремление к независимости блокируются региональными государствами.
Курды известны тем, что они являются самой большой этнической группой, которая не имеет собственного государства. Около 25-35 миллионов курдов проживают на территории Турции, Ирана, Ирака, Сирии и Армении. Разделяя в более широком значении “курдизм” (по-курдски “Kurdiyeti”), в то же время курды традиционно являются разделенными в идеологическом, политическом, социальном измерениях, а также личной неприязнью как внутри соответствующих государств, в которых они проживают, так и на просторах всего Курдистана.
Идентичность, общество и политика курдов испытывали сильного влияния со стороны государственных проектов в странах, на территории которых проживают курды. Много курдских националистов может и мечтают про большой независимый Курдистан. Но в результате требования более широких прав и автономии со стороны курдских политических партий традиционно направлялись государствам, на территории которых они проживают.
Отказ в создании государства
После завершения Первой мировой войны ее победители пообещали курдам создание их собственного государства. Но Севрский мирный договор, который это предвидел, был в конце концов перечеркнут новым турецким государством, которое возникла из обломков Османской империи.
Молодая Турция столкнулась с сопротивлением со стороны светских и религиозных лидеров в курдских районах, которые пытались защитить свои интересы на фоне централизации государственной власти. Со времени основания республики в 1923-м году и до 1938-го года в Турции состоялось 18 восстаний, в 16-ти из которых принимали участие курды.
Начиная с 1938-го года, Турция не имела дела с восстаниями курдов, пока Рабочая партия Курдистана (РПК) начала свой повстанческое движение в 1984-м году. Турция могла контролировать курдский национализм в своих собственных границах осуществляя ассимиляцию, кооптацию, руководствуясь принципом “разделяй и властвуй” и применяя силу. Но она не способна была делать то же самое с курдами, которые проживали за пределами Турции.
Курдский национализм в Ираке
Иракские курды всегда задавали тон курдскому национализму, ведя борьбу с правительствами Багдада на протяжении большей части 20-го века. После десятилетних войн иракские курды получили квазигосударственное образования в северной части Ирака. Это, наконец, произошло в результате двух военных кампаний в Ираке во главе с США.
Региональное правительство Курдистана имеет много признаков государства. Однако, его институты являются слабыми и расколотыми внутренними курдскими противоречиями.
В Иракском Курдистане традиционно доминируют Демократическая партия Курдистана (ДПК) бывшего главы местного правительства Масуда Барзани и Патриотический союз Курдистана (ПСК). Каждая из этих сил имеет свои собственные военизированные отряды пешмерга. ДПК правит в городах Эрбиль и Дахук, тогда как ПСК и ее реформистское ответвление движение Gorran (“Смена”) доминируют в городе Сулеймания. ПСК в свою очередь разделен на три основные группы.
Разворот Турции в отношении курдов в Ираке
Анкара с тревогой наблюдала за достижениями иракских курдов на севере Ирака в 1990-х и в начале 2000-х годов, опасаясь распространения с помощью “эффектом домино”, этого процесса на курдское меньшинство в Турции, а также распада самого Ирака.
Впрочем, до 2007-го года Иракский Курдистан, и в частности Барзани, превратился из врага в союзника Турции. Анкара получила влияние на иракских курдов, в частности через свое широкое экономическое присутствие в регионе. Турция имела эффективный способ заблокировать любое движение Иракского Курдистана в направлении обретения независимости, а также была в состоянии привлечь ДПК в борьбе против РПК.
Референдум о независимости Иракского Курдистана, проведенный в сентябре 2017-го года, однако, принес напряженность в отношениях между правительством региона и Турцией, которая координировала с Ираном и Ираком ответ с целью помешать реализации курдских амбиций.
ДПК и РПК являются основными соперниками за лидерство в курдском националистическом движении. ПСК и Gorran ближе к РПК. Эти союзнические связи также экстраполируются на борьбу в Сирии. ДПК выступает на стороне Турции в борьбе против курдской партии в Сирии “Демократический союз” (PYD) и ее боевого крыла “Отряды народной самообороны” (YPG). Зато ПСК и Gorran, которые являются более близкими к Ирану, поддерживают PYD/YPG.
“Курдское политическое движение в Ираке распределено на различные крылья, и эти политические крылья были разделены вдоль линий региональных политических сил, в частности Ирана и Турции”, отметил в разговоре с DW курдский аналитик Камаль Хомани из Иракского Курдистана.
Турция и РПК
Турецкие представления о безопасности сосредотачиваются на РПК и на подавлении любого движения курдов к автономии. С 1984-го года военное противостояние между турецким государством и РПК привел к гибели более 40 тысяч человек и до вынужденного переселения сотен тысяч людей.
Этот горячий конфликт сделал еще больше пропасть между курдами, с одной стороны, и турецким государством и его обществом, с другой. Однако, около половины из 15 миллионов курдов, проживающих в Турции, особенно представители религиозной общины и интегрированные в турецкое общество люди традиционно поддерживают правительство в Анкаре.
Рабочую партию Курдистана возглавляет Абдулла Оджалан, который находится за решеткой и которого его сторонники считают богоподобным философом. РПК является не только партизанской силой. Она является трансграничным социальным и политическим движением с миллионами поклонников и с целым рядом сопутствующих организаций. РПК имеет отдельные, но связанные с ней партии и их вооруженные крылья в четырех частях Курдистана, а также мощное присутствие в курдской диаспоре.
РПК отказалась от призывов создать независимое курдское государство более десяти лет назад и сейчас стремится к более широким культурным, языковым и политическим правам. Языком самой РПК, эта “борьба” включает права женщин, права человека, охрану окружающей среды, комунализм и “демократическую автономию”, низовую форму правления, которая рассматривается как модель для Ближнего Востока.
Легальная прокурдская Демократическая партия народов (HDP) является третьей по величине партией в парламенте Турции. Она также выступает за более широкие культурные, языковые и политические права путем внесения соответствующих изменений в конституцию. За политическую позицию HDP ее обвиняют в том, что партия является легальным фронтом РПК.
Со времени неудачной попытки военного переворота в Турции в июле 2016-го года было арестовано несколько депутатов HDP, более 80 мэров городов, которые были членами партии, были отстранены от власти и заменены на лояльных к правительству чиновников, а тысячи членов HDP были арестованы.
Подъем сирийских курдов
Сирийские курды были самыми бесправными среди всего курдского населения на Ближнем Востоке. Исторически так сложилось, что они также были наиболее спокойными.
С 1980-х до конца 1990-х годов РПК осуществляла свою деятельность с территории Сирии и Ливана при поддержке сирийского президента Хафеза Асада. Сирия выгнала со своей территории РПК в 1998-м году после того, как Турция пригрозила ей вторжением. После этого между Анкарой и Дамаском налаживались отношения вплоть до 2011-го года, когда разгорелась гражданская война в Сирии и страна развалилась на части.
Турция поддерживала различные отряды сирийских повстанцев, сначала с целью свержения сирийского президента Башара Асада, а впоследствии чтобы вести борьбу против сирийских курдов.
Возглавляемые PYD и ее вооруженным крылом YPG, сирийские курды не присоединились ни к Асаду, ни к исламистским повстанческим группам. Фактически они имели негласное взаимопонимание с режимом и сосредоточились на борьбе с исламистскими силами, в частности с “Исламским государством” и группировками, которых поддерживает Турция.
Сирийские курды фактически создали автономную зону вдоль границы с Турцией с того времени, как в 2012-м году силы сирийского режима покинули курдские районы.
Позиции курдов были укреплены Вашингтоном, который поддерживает “Демократические силы Сирии” (SDF) объединенные силы арабских и курдских бойцов, костяк которых составляют отряды YPG с целью борьбы с ИГИЛ в Сирии. SDF контролируют около четверти сирийской территории.
Турция главным образом обеспокоена тем, что США, предоставляя приоритетное значение борьбе против ИГИЛ, тем самым даст больше возможностей сирийским курдам. PYD в Сирии является аффилированной с РПК силой. США считают РПК террористической организацией, но не считают такими PYD/YPG.
Турция считает обе структуры террористическими организациями, что привело к большому напряжению в отношениях между Вашингтоном и Анкарой.
Турция опасается, что достижения сирийских курдов вдохновит ее собственное курдское население, укрепит РПК и приведет к этнического и религиозного распада Сирии. Военное, политическое и территориальное укрепление сирийских курдов дает им большой козырь во время любого политического решения конфликта в стране, во время которого они будут требовать признания прав курдов и децентрализации государственной власти.
Турция пытается предотвратить такое развитие событий в Сирии. Однако, выступая против сирийских курдов, Турция также отталкивает собственное курдское население и ухудшает собственную курдскую проблему. В то же время уровень насилия неуклонно растет с момента прекращения мирных переговоров между Анкарой и РПК в 2015-м году.
“Курды Турции и Сирии являются двумя половинками одного яблока, считает курдский политический аналитик Мутлу Чівіроглу. Подавляющее большинство курдов соболезнует в связи с тем, что происходит в Рожаві (Сирийском Курдистане)”.